Мысли в тишине.
читать дальшеИногда мне кажется, что когда я лежу вот так, с закрытыми глазами, то могу чувствовать пульсацию сердца нашего корабля. Тук-тук-тук. То сильнее, то тише, то практически замирая. Шум волн, как шум крови, бегущей по венам; скрип вантов - скрип костей. И стук её каблуков. Чёткий ритм биения сердца. Ток-ток, ток-ток. Этакий монстр, рукотворный морской король. И мы на нём, то ли победители, то ли блохи, то ли просто его неотъемлемые части.
Но внезапно сердце останавливается, я больше не слышу его стук. И сразу становится так тихо, так пусто. Так неправильно.
Стоит мне открыть глаза, как я вижу их, всех их, столпившихся вокруг лежащий у мачты Нами. Время как будто замерло. Закрытые глаза, бледная кожа с неестественно жарким румянцем. Заломленная в неестественной позе рука. А они стоят и смотрят. Все они. Нерешительные, замершие, безвольные. Виви поднимает на меня глаза и в них чётко просматривается паника. Даже она не знает что делать, потеряна. Нами, до чего же вредная женщина. Ты так отлично справлялась. Выбирала не только нужный курс, но и нужные решения. Руководила, подталкивала, советовала. Почему я опять должен всё исправлять? Я не хочу принимать решения за них. Похоже, ты единственная глядя на меня видела что-то! То, что я пытался скрыть. Сейчас не время болеть, им нужна ты, а не я.
Аккуратно подхватываю безвольное тело на руки. Давай, проснись! Завизжи, огрей меня чем-нибудь, ведь ты только наедине со мной становишься покладистой. Смотри, я нарушаю нашу молчаливую договорённость, прижимаю тебя к себе, слегка касаюсь губами твоего влажного лба. А все заворожено наблюдают. Даже эро-кок не возмущается. Что, парень, сам не решился? Как долго будешь мне это вспоминать, нарываясь на драку?
Отстраняя Усоппа, несу тебя в каюту. Сердце корабля оживает, бухая моими сапогами. Тыж-тыж-тыж. Как будто несёт тяжёлую, дурную кровь, задыхается.
- Зоро, - шепчешь ты, плотнее прижимаясь к мой груди, устраиваясь поудобнее.
- Шшшш… - Зря, всё зря. Как бы мне ни хотелось оставить тебя в кольце своих рук, но кровать уже рядом и тебе там самое место. Да и команде незачем знать лишнее. Нас же ничего не связывает кроме моего долга и нашего товарищества, не так ли, Нами?
Опускаю тебя на кровать, а руки не хотят слушаться, не хотят отпускать, разжиматься. Положить голову на грудь, вслушиваясь в биение сердца, прижать к себе, делясь здоровьем и силой. Так глупо! И я отхожу, давая место пришедшим в себя ребятам. Так будет лучше, поверь. Я тебе помочь не смогу.
Проблемная женщина, ну почему тебе не лежится на одном месте? Я же сказал, что позабочусь обо всём сам.
Столько раз ты ругалась и переживала, когда я был ранен, ругалась и меняла мне повязки, ругалась и заботилась. Даже начни я сейчас ругаться, ты не услышишь меня. Ты никого не слышишь. Эй, женщина, не смей даже думать о смерти. Я тебе не позволю. Ведь я только недавно понял, что хотел бы поговорить с тобой однажды. Нет, не с той девушкой, которую видят все, а с той, которую увидел я. Может это глупость, но у меня есть идея. Я пообещаю тому богу, в которого ты веришь, что никогда не скажу, что люблю тебя, и ты останешься с нами. Вы, девушки, цените такие моменты и когда говорят, что любят. Но я не скажу. Те, кого я люблю, быстро покидают меня - мама, Куина, ты. Ты останься со мной подольше. Так что, Бог, тебя устраивает такой вариант? Завистливый, мелочный бог Нами. И, подняв голову, я посмотрел в иллюминатор. Но там лишь мягко падал снег. Лёгким белым хлопьям было всё равно на мой немой монолог. А лоб Нами под ладонью оставался таким же горячим. С каких это пор я верю в чудеса?
На палубе послышались громкие голоса и торопливые шаги, и, видимо, мне тоже пора подниматься к ним. Спи. Я прикасаюсь губами к твоей щеке. Мягко целуя горячую, сухую кожу. И, не удержавшись, целую уже губы. Всегда влажные, розовые и аппетитные, они сейчас сухие, горячие и слегка синеватые. Ты поправишься, я уверен.
Я не пойду искать доктора. Луффи и Санджи справятся с этим лучше. Знаешь, что самое сложное, Нами? Притворяться безразличным, когда тебе не всё равно. Держать себя в руках и не впадать в панику. Уверенность капитана от недостатка информации. Но всем довольно его оптимизма, чтобы заразиться, поверить. Я же реалист по натуре, ты знаешь. Поэтому пусть лучше идут они.
Дааа, труднее всего бездействовать. И заставить голову не думать, не прокручивать раз за разом варианты развития событий. Кто-то говорит “Язык мой - враг мой”. Для меня враги - это мысли. Знаешь, как удобно казаться просто тупым мечником?
Ты поднимаешь на меня свои огромные глаза и, помахав рукой, улыбаешься. Вот такая ты мне нравишься больше.
- Я рад, что ты всё же жива, ведьма. - Слова сами собой вырвались. Буду ли я жалеть о них. Но ты лишь улыбаешься, обернувшись. Улыбаешься только мне и легонько касаешься пальцами моей щеки. Хочется поймать за руку. Схватить тебя, сдавить до писка, до скрипа рёбер. Встряхнуть и велеть никогда больше меня так не пугать. Но вокруг люди, наши товарищи и просто местные жители. Они не поймут.
Сакура на зимнем острове. Наверное, я никогда не видел ничего прекраснее. Розовые всполохи на серых тучах. Россыпи серебра превращаются в сокровищницу дракона. Сапфиры, кварц, турмалины, топазы - выбирай и сгребай пригоршнями. Ты протягиваешь руки, стоя на краю саней, и ловишь сокровища горстями. Но в глазах нет алчности, только счастье. Ты не изменишься, жадная ведьма. Я тоже не поменяюсь и, наверное, где-то в душе, я тоже мифологический персонаж. Дракон. Меня от моего сокровища отделяет шаг, и я его делаю. Обхватить твою тонкую лодыжку - это такое наслаждение. Прижаться виском к бедру и уснуть, расслабившись. Все так увлечены потрясающим шоу в небе, что до нас никому нет дела. И ты кладёшь свою руку мне на голову, зарываясь пальцами в шевелюру. Пальцы путешествуют, как будто вновь изучая мой череп. Щекочут мочку уха, почёсывают затылок, так что хочется мурлыкать. Мне кажется, то, что происходит сейчас, гораздо более интимное, чем секс. Поймёшь ли ты, что я переживал, волновался? Поймёшь ли, что я люблю тебя, если никогда не услышишь от меня этого?
-----------------------------------------------------------------
- Эй, малявка, чего это ты там забыла? Бинты и мазь от обморожения на полке вверху и слева, - Докторина привычно приложилась к бутылке, наблюдая, как незваная гостья аккуратно пересыпает пилюли в чистый мешочек. - Деточка, тебе это не нужно. Положи, кому сказала!
Закончив, Нами, наконец, обернулась, поднимая на Куреху взгляд. Женщины, старая и молодая, смотрели друг на друга, добиваясь понимания. При всей своей наглости и бесшабашности, штурману совсем не хотелось громко и внятно обсуждать столь деликатный вопрос. В одной из комнат лежал Санджи после экзекуции, в другой капитан гвардии. Мужчинам совсем не обязательно знать некоторые женские секреты. Наконец, тяжело вздохнув и посетовав на нравы молодёжи, Докторина проворчала:
- Ты знаешь как это принимать? – и, получив утвердительный кивок, развернулась, бросив через плечо - Когда закончится, обратись к Чопперу. Он сведущ в гинекологии.
читать дальшеИногда мне кажется, что когда я лежу вот так, с закрытыми глазами, то могу чувствовать пульсацию сердца нашего корабля. Тук-тук-тук. То сильнее, то тише, то практически замирая. Шум волн, как шум крови, бегущей по венам; скрип вантов - скрип костей. И стук её каблуков. Чёткий ритм биения сердца. Ток-ток, ток-ток. Этакий монстр, рукотворный морской король. И мы на нём, то ли победители, то ли блохи, то ли просто его неотъемлемые части.
Но внезапно сердце останавливается, я больше не слышу его стук. И сразу становится так тихо, так пусто. Так неправильно.
Стоит мне открыть глаза, как я вижу их, всех их, столпившихся вокруг лежащий у мачты Нами. Время как будто замерло. Закрытые глаза, бледная кожа с неестественно жарким румянцем. Заломленная в неестественной позе рука. А они стоят и смотрят. Все они. Нерешительные, замершие, безвольные. Виви поднимает на меня глаза и в них чётко просматривается паника. Даже она не знает что делать, потеряна. Нами, до чего же вредная женщина. Ты так отлично справлялась. Выбирала не только нужный курс, но и нужные решения. Руководила, подталкивала, советовала. Почему я опять должен всё исправлять? Я не хочу принимать решения за них. Похоже, ты единственная глядя на меня видела что-то! То, что я пытался скрыть. Сейчас не время болеть, им нужна ты, а не я.
Аккуратно подхватываю безвольное тело на руки. Давай, проснись! Завизжи, огрей меня чем-нибудь, ведь ты только наедине со мной становишься покладистой. Смотри, я нарушаю нашу молчаливую договорённость, прижимаю тебя к себе, слегка касаюсь губами твоего влажного лба. А все заворожено наблюдают. Даже эро-кок не возмущается. Что, парень, сам не решился? Как долго будешь мне это вспоминать, нарываясь на драку?
Отстраняя Усоппа, несу тебя в каюту. Сердце корабля оживает, бухая моими сапогами. Тыж-тыж-тыж. Как будто несёт тяжёлую, дурную кровь, задыхается.
- Зоро, - шепчешь ты, плотнее прижимаясь к мой груди, устраиваясь поудобнее.
- Шшшш… - Зря, всё зря. Как бы мне ни хотелось оставить тебя в кольце своих рук, но кровать уже рядом и тебе там самое место. Да и команде незачем знать лишнее. Нас же ничего не связывает кроме моего долга и нашего товарищества, не так ли, Нами?
Опускаю тебя на кровать, а руки не хотят слушаться, не хотят отпускать, разжиматься. Положить голову на грудь, вслушиваясь в биение сердца, прижать к себе, делясь здоровьем и силой. Так глупо! И я отхожу, давая место пришедшим в себя ребятам. Так будет лучше, поверь. Я тебе помочь не смогу.
Проблемная женщина, ну почему тебе не лежится на одном месте? Я же сказал, что позабочусь обо всём сам.
Столько раз ты ругалась и переживала, когда я был ранен, ругалась и меняла мне повязки, ругалась и заботилась. Даже начни я сейчас ругаться, ты не услышишь меня. Ты никого не слышишь. Эй, женщина, не смей даже думать о смерти. Я тебе не позволю. Ведь я только недавно понял, что хотел бы поговорить с тобой однажды. Нет, не с той девушкой, которую видят все, а с той, которую увидел я. Может это глупость, но у меня есть идея. Я пообещаю тому богу, в которого ты веришь, что никогда не скажу, что люблю тебя, и ты останешься с нами. Вы, девушки, цените такие моменты и когда говорят, что любят. Но я не скажу. Те, кого я люблю, быстро покидают меня - мама, Куина, ты. Ты останься со мной подольше. Так что, Бог, тебя устраивает такой вариант? Завистливый, мелочный бог Нами. И, подняв голову, я посмотрел в иллюминатор. Но там лишь мягко падал снег. Лёгким белым хлопьям было всё равно на мой немой монолог. А лоб Нами под ладонью оставался таким же горячим. С каких это пор я верю в чудеса?
На палубе послышались громкие голоса и торопливые шаги, и, видимо, мне тоже пора подниматься к ним. Спи. Я прикасаюсь губами к твоей щеке. Мягко целуя горячую, сухую кожу. И, не удержавшись, целую уже губы. Всегда влажные, розовые и аппетитные, они сейчас сухие, горячие и слегка синеватые. Ты поправишься, я уверен.
Я не пойду искать доктора. Луффи и Санджи справятся с этим лучше. Знаешь, что самое сложное, Нами? Притворяться безразличным, когда тебе не всё равно. Держать себя в руках и не впадать в панику. Уверенность капитана от недостатка информации. Но всем довольно его оптимизма, чтобы заразиться, поверить. Я же реалист по натуре, ты знаешь. Поэтому пусть лучше идут они.
Дааа, труднее всего бездействовать. И заставить голову не думать, не прокручивать раз за разом варианты развития событий. Кто-то говорит “Язык мой - враг мой”. Для меня враги - это мысли. Знаешь, как удобно казаться просто тупым мечником?
Ты поднимаешь на меня свои огромные глаза и, помахав рукой, улыбаешься. Вот такая ты мне нравишься больше.
- Я рад, что ты всё же жива, ведьма. - Слова сами собой вырвались. Буду ли я жалеть о них. Но ты лишь улыбаешься, обернувшись. Улыбаешься только мне и легонько касаешься пальцами моей щеки. Хочется поймать за руку. Схватить тебя, сдавить до писка, до скрипа рёбер. Встряхнуть и велеть никогда больше меня так не пугать. Но вокруг люди, наши товарищи и просто местные жители. Они не поймут.
Сакура на зимнем острове. Наверное, я никогда не видел ничего прекраснее. Розовые всполохи на серых тучах. Россыпи серебра превращаются в сокровищницу дракона. Сапфиры, кварц, турмалины, топазы - выбирай и сгребай пригоршнями. Ты протягиваешь руки, стоя на краю саней, и ловишь сокровища горстями. Но в глазах нет алчности, только счастье. Ты не изменишься, жадная ведьма. Я тоже не поменяюсь и, наверное, где-то в душе, я тоже мифологический персонаж. Дракон. Меня от моего сокровища отделяет шаг, и я его делаю. Обхватить твою тонкую лодыжку - это такое наслаждение. Прижаться виском к бедру и уснуть, расслабившись. Все так увлечены потрясающим шоу в небе, что до нас никому нет дела. И ты кладёшь свою руку мне на голову, зарываясь пальцами в шевелюру. Пальцы путешествуют, как будто вновь изучая мой череп. Щекочут мочку уха, почёсывают затылок, так что хочется мурлыкать. Мне кажется, то, что происходит сейчас, гораздо более интимное, чем секс. Поймёшь ли ты, что я переживал, волновался? Поймёшь ли, что я люблю тебя, если никогда не услышишь от меня этого?
-----------------------------------------------------------------
- Эй, малявка, чего это ты там забыла? Бинты и мазь от обморожения на полке вверху и слева, - Докторина привычно приложилась к бутылке, наблюдая, как незваная гостья аккуратно пересыпает пилюли в чистый мешочек. - Деточка, тебе это не нужно. Положи, кому сказала!
Закончив, Нами, наконец, обернулась, поднимая на Куреху взгляд. Женщины, старая и молодая, смотрели друг на друга, добиваясь понимания. При всей своей наглости и бесшабашности, штурману совсем не хотелось громко и внятно обсуждать столь деликатный вопрос. В одной из комнат лежал Санджи после экзекуции, в другой капитан гвардии. Мужчинам совсем не обязательно знать некоторые женские секреты. Наконец, тяжело вздохнув и посетовав на нравы молодёжи, Докторина проворчала:
- Ты знаешь как это принимать? – и, получив утвердительный кивок, развернулась, бросив через плечо - Когда закончится, обратись к Чопперу. Он сведущ в гинекологии.